Юрий Леонидович З. боролся за право юридически стать отцом своего собственного сына Артема девять месяцев. В этой борьбе его поддерживали сестра Виктория и Уполномоченный по правам человека в Петербурге Светлана Агапитова. Органы опеки все это время настаивали на том, что оставшемуся без матери 13-тилетнему подростку лучше жить в детском доме, чем с родным папой. Районная прокуратура с ними соглашалась и нарушений права ребенка на семью не усматривала. Но папа оказался упорным и в суде доказал то, что было известно с самого начала этой печальной истории.
А началась она 19 октября прошлого года, когда скоропостижно умерла мама Артема. В этот день он пришел в школу в соответствующем своему горю состоянии и рассказал о случившемся классному руководителю. Бдительная учительница посовещалась с коллегами, после чего мальчика прямо с урока отправили в больницу, откуда домой он уже не вернулся.
Потому что Юрий Леонидович З., с которым Артем жил с рождения и считал папой, не состоял в браке с покойной матерью, более того, в свидетельстве о рождении ребенка в графе «отец» стоял прочерк. Юридически он был сыну НИКЕМ.
Вместо возвращения домой из больницы подросток поехал в Центр содействия семейному воспитанию. Так теперь называют детские дома. И в ситуации, в которой оказался Артем, данное название выглядит весьма цинично.
С другой стороны… Семейство мальчика точно нельзя было назвать образцовым. Отсюда и все дальнейшие перипетии.
Позиция опеки
Оказывается, в отделе опеки и попечительства по месту жительства Артема знали, что Юрий Леонидович – его папа. Там вполне могли пойти на встречу и дать согласие на установление отцовства путем подачи заявления в орган записи актов гражданского состояния (в соответствии с ч.3 ст.48 Семейного кодекса). Но такое согласие Юрий не получил и вынужден был обращаться в суд в порядке искового производства с назначением генетической экспертизы и т.д., и т.п. А это, мягко говоря, удлиняло процесс возвращения Артема домой.
Отец также предпринял попытку забрать Артема из Центра содействия семейному воспитанию, оформив так называемую гостевую опеку на период судебного разбирательства. Такая законная возможность есть. И психолог Центра пришел к выводу, что посещения Юрия «благоприятно влияют на воспитанника». И, главное, мальчик говорил воспитателям, что хочет вернуться к папе, что помнит, как он с ним играл, гулял, ходил в поликлинику, делал уроки…
Но после очередного отрицательного заключения отдела опеки в Центре разрешили Юрию только навещать Артема «по месту нахождения с учетом работы учреждения».
Никто не рискнул брать на себя ответственность за судьбу ребенка, возложив ее на суд. Причина была в том, что у отдела опеки был давнишний конфликт с матерью Артема. Со слов сотрудников отдела, она была поставлена на контроль в 2011 году «в связи с асоциальным образом жизни», долгое время не работала и злоупотребляла спиртным. Отделом опеки был даже подан иск о лишении ее родительских прав, но суд его отклонил, не усмотрев неисполнения матерью мальчика своих обязанностей.
Негативных характеристик Юрия Леонидовича у опеки не было. Разве что опасения, что связался с «асоциальной женщиной», и что три года назад привлекался к административной ответственности за нарушение ПДД. Жила семья в квартире покойной матери Артема. А вдруг сожитель будет на нее претендовать? Правда, у Юрия была и своя жилплощадь. Информации, свидетельствующей о его противоправных деяниях в отношении несовершеннолетнего, не имелось. Но, как в старом анекдоте, «осадок-то остался».
Юрий же так просто сдаваться не собирался, его поддерживала сестра Виктория. Они вместе регулярно ходили в отдел опеки, чтобы побыстрее вернуть Артема из детдома. Отец мальчика устроился на новую работу и принес оттуда положительную характеристику.
«Почему мы должны этому верить?» - был ответ Юрию на предоставленное им доказательство своей благонадежности. Тогда он не выдержал и по совету сестры обратился за помощью к Уполномоченному по правам человека в Петербурге.
Борьба за право Артема на семью
«В очередной раз столкнулся с хамских отношением руководителя отдела опеки и попечительства, которая препятствует в реализации права моего ребенка на семью и действует не в его интересах», - написал Юрий Леонидович Светлане Агапитовой и попросил ее содействия.
Реальных причин препятствовать Юрию у опеки не было. И Светлана Агапитова обратилась к районному прокурору в защиту прав отца, а по поводу передачи ему Артема на время суда - в Центр содействия семейному воспитанию.
«Ребенок переживает утрату матери, а его еще лишили привычной обстановки, семьи, близкого человека, которого он считает отцом!» - взывала Уполномоченный к милосердию принимающих по-настоящему судьбоносные решения должностных лиц и обращала внимание, что, отказывая Юрию, органы опеки даже не поговорили с Артемом.
В прокуратуре оснований для вмешательства не увидели: «Установлено, что Выборгским районным судом удовлетворено ходатайство Юрия Леонидовича З. о проведении судебной экспертизы на установление отцовства…. При проверке Центра содействия семейному воспитанию фактов нарушений прав несовершеннолетнего Артема Юрьевича Е. на общение с Юрием Леонидовичем З. не установлено».
Светлане Агапитовой и ее сотрудникам ничего не оставалось, как поддерживать Юрия, Артема и Викторию в их борьбе за воссоединение семьи. Поддерживать и по-человечески, что было немаловажно, учитывая обстоятельства, и, главное, юридически.
При содействии сотрудников аппарата Уполномоченного гостевую опеку над мальчиком оформила Виктория. Таким образом Артем смог беспрепятственно проводить время с семьей в квартире тети, правда, только по выходным.
Точки над i были расставлены в начале августа. На заседании суда вскрыли конверт и… Генетический тест показал, что Юрий Леонидович на 99,9 % отец Артема. Что и требовалось доказать. И что было известно опеке с самого начала.
«Понятно, что в отделе опеки решили перестраховаться, а в прокуратуре подошли к проверке формально, - комментирует Светлана Агапитова. – А что за эти девять долгих месяцев пережили 13-тилетний парень, его отец и тетя, это никого из перестраховщиков не беспокоило, видимо. Очень грустно, конечно. Но поводы для оптимизма тоже есть. Во-первых, потому что наконец-то отец и сын будут жить вместе. Во-вторых, потому что Юрий так упорно боролся за право быть папой Артема, улучшал жилищные условия, сменил работу. Уверена, теперь в их семье наступит белая полоса. По крайней мере, я им искренне этого желаю».