Светлана Агапитова регулярно проводит приемы в учреждениях системы исполнения наказаний. Следственный изолятор №5 – на особом счету. Именно здесь содержатся не только женщины, подозреваемые в совершении преступлений, но и те, кто по всем законам логики не должны вступать в конфликт с законом: мамы с детьми и подростки.
Во время очередного визита Уполномоченный посмотрела условия содержания женщин и детей, пообщалась с подстражными. А также провела личный прием совместно с помощником начальника ГУФСИН по соблюдению прав человека в учреждениях уголовно исполнительной системы Еленой Кузнецовой и заместителем начальника следственного изолятора Саматом Мухаметзяновым. Жалобы, касающиеся здоровья, помогали разбирать представители медицинской службы.
Солнечный день. Высокие заборы окружены колючей проволокой. Яркая детская площадка перед корпусом пустует. Потому что время прогулок еще не подошло: установленному порядку подчиняются и мамы, и дети.
На момент приезда Уполномоченного в учреждении находилось 548 женщин, из которых шестеро – несовершеннолетних, трое беременных и шесть мам с детьми. Удивительно, что на такую маленькую детскую компанию пришлось сразу две двойни – девочки и мальчики.
«Дочка очень быстро развивается, - не без гордости рассказывает мама девочек-близнецов. – Семь месяцев, а уже пытается ходить. Вторая не торопится…». Сестренка в ответ недовольно пискнула, как бы намекая на свое несогласие с данной ей характеристикой.
Стены разрисованы яркими картинками. Детские коляски, автокресла. На полочках аккуратно разложены вещи.
«Какие-то вопросы есть? Может, что-то нужно?», - поинтересовалась Светлана Агапитова. Женщины заверили, что всё необходимое у них имеется.
Несовершеннолетние тоже жалоб не высказывали. На данный момент в СИЗО №5 находится 56 подростков. В недавно отремонтированных помещениях уже видны следы протестного поведения. На стене с изображением прекрасного городского пейзажа заметна вмятина.
Светлана Агапитова приехала в учреждение с перечнем заявителей - тех людей, которые, находясь в СИЗО №5, писали ей обращения. Уполномоченный хотела лично встретиться, обсудить проблемы. Некоторые имена уже давно на слуху, потому как граждане писали и приходили уже неоднократно. Но появились на приеме и «свежие имена» из ранее незаявленных.
Обычно прием в «женском» СИЗО изобилует «детскими вопросами». На этот раз данную тему затронула только одна подстражная. Когда она и ее супруг были помещены в изолятор, опеку на детей оформила бабушка. Сейчас папа подписывает договор с Министерством обороны, и местная администрация на этом основании решила снять с бабушки обязанности опекуна.
«Нам сказали, папа должен написать доверенность, и по ней бабушка будет представлять интересы внуков. Но ведь родителей по-прежнему не будет рядом…», - переживает женщина. Семье посоветовали не торопиться с переоформлением документов.
Не обошлось без обсуждения медицинских проблем. Подстражная подняла вопрос неразглашения врачебной тайны. Как выяснилось, женщина поступила с «запущенными» заболеваниями, но на данный момент получает все необходимое лечение. Ей даже организовывали консультации с профильными специалистами городского стационара. «Главное, чтобы после выхода на свободу Вы продолжали лечение. Не расслаблялись», - напутствовали участники приема. В ответ услышали благодарность за поддержку: «Спасибо, что слышите».
Со здоровьем связана еще одна история. Пожилая женщина в СИЗО на хорошем счету, работала в хозотряде, но после перенесенного инсульта оказалась фактически беспомощной. У нее есть право на УДО и освобождение от дальнейшего отбывания наказания по болезни. Однако, несмотря на ходатайство ГУФСИН, добиться выхода на свободу пока не получилось. Одна из причин – отсутствие собственного жилья.
«Я написала заявление в район, чтобы мне что-то предоставили. Но пока не получила ответа», - рассказывает женщина. Уполномоченный пояснила, что такой вопрос быстро не решается. Но отсутствие личного крова не должно становиться препятствием для освобождения. Тем более, если есть близкие люди, готовые предоставить хотя бы временную регистрацию. Ситуация взята на контроль.
Поступало много вопросов, касающихся процессуальных нюансов: подготовки документов, подачи апелляций, предполагаемых нарушений в ходе разбирательств и т.д. Не все граждане, пришедшие на прием, были согласны с предъявленными обвинениями и вынесенными приговорами – как, например, молодой педагог, осужденная за «непедагогичное» поведение. Срок большой. Девушка вину не признает, решение обжалуется…
Выйдя на улицу, Светлана Агапитова встретила людей с огромными сумками и пакетами. Раньше родные и близкие, желающие принести передачу, могли предварительно записаться через электронный сервис системы исполнения наказания. Теперь запись перенесли на портал Госуслуг. Вот только, по словам граждан, воспользоваться услугой никто не может. В результате, люди с раннего утра занимают место в живой очереди и ждут…
Но это не единственное обстоятельство, расстраивающее посетителей. Туалет, который недавно заработал после длительного перерыва, снова сломался. Слив воды не работает, приходится пользоваться ведром. Но посетители не теряют присутствия духа: «Хоть не закрыли – уже хорошо».
В то время, когда Светлана Агапитова общалась с подстражными в СИЗО №5, в СИЗО №1 вели прием сотрудники аппарата Уполномоченного Ольга Сергеева и Владимир Ивлев. Всего было принято 13 человек. В основном шли разговоры о здоровье. Но звучали жалобы и на нерегулярную передачу книг и газет, плохое состояние конвойных помещений Октябрьского суда, в чем правозащитница лично убедилась в конце прошлого года. А один особо педантичный гражданин потребовал полную версию правил внутреннего распорядка. Ему пообещали выдать документ для ознакомления.
Комментарий Светланы Агапитовой
«Мы регулярно проводим приемы в учреждениях уголовно-исполнительной системы. И, следует отметить, практически все внутренние вопросы удается решить сразу же, на месте. За это отдельное спасибо руководству ГУ ФСИН.
Конечно, мы не можем обсуждать справедливость судебных решений. Не можем повлиять на ход следствия. Наша задача – соблюдение прав человека в местах принудительного содержания, в закрытых учреждениях. Чтобы даже в неволе люди ощущали себя людьми. И мы прилагаем для этого все возможные усилия».